На “митинг русской чести” против засилия мигрантов в городе Лосино-Петровский в воскресенье на площади у кинотеатра Октябрь собрались несколько сот человек. Всей площади заполнить не удалось, но толпа для 22-тысячного города выглядела очень внушительно — особенно если смотреть вниз со сцены.
191
Выступающие вспоминали Хотьково и Сагру, критиковали УФМС и особенно пеняли городскому мэру на бездействие. Последний тоже пришел на митинг, но выступить не смог — то ли организаторы его не увидели, то ли увидели, но решили слова не давать.
В толпе на площади стояли группы молодых людей с бело-черно-желтыми флагами или красными флагами партии Родина, а также плакатами, среди которых самый веселый — с индейцем, рассказывающим о том, как он не смог огриничить иммиграцию и оказался в резервации.
Были семьи с детьми, старшие школьники, мужчины и в большом количестве пенсионерки. «Полиция нам говорит: нету тела – нету дела! Пока по факту ничего не случится — мы не реагируем, — вещает со сцены коротко стриженный молодой человек в камуфляже. Это Владимир Лактюшин — глава подмосковного общественного движения “Мой двор”, известный правыми взглядами депутат поселка Удельная Раменского района. — Тогда мы решили взять ситуацию в свои руки. Это мы инициировали создание народных дружин и уже нашли отклик среди жителей!”
В толпе слышатся аплодисменты и отдельные крики «Молодцы!». «Бедненький! Шапочку одень, а то ушки красненькие», — умиленно вздыхает женщина рядом со мной, и обращается к своей подруге: – Все-таки хорошо, что молодежь выходит». Та согласно кивает.
“Молодые люди из Лосино-Петровского и Монино! — продолжает оратор. — Организуйтесь для защиты своих матерей, жен и детей! Будущее должно принадлежать нам!» Это второй массовый митинг в маленьком подмосковном городе за последний год. Организаторы те же: Общественное объединение «Мой двор», подмосковное отделение общественной организации МОО «Справедливость», но в этот раз к ним присоединилось и региональное отделение политической партия «Родина». Год назад здесь протестовали против ржавой воды, которая многие годы текла из кранов лосино-петровцев Сегодняшняя тема – нелегальная миграция — не менее актуальная, но куда более взрывоопасная.
По данным организаторов митинга, ссылающихся на цифры УФМС по Щелковскому району, на территории Лосино-Петровского зарегистрировано около 9 тысяч мигрантов — для 22-тысячного города это слишком много, заверяют они. Мэр города Вячеслав Липатенков утверждает, что цифры лукавые: поскольку каждый мигрант должен раз в 3 месяца выезжать и заезжать обратно, то одного и того же человека учитывают 3-4 раза за год, отсюда цифра 9000, которую по-хорошему надо делить на три. Кроме того, говорит градоначальник, половина мигрантов из европейских стран: Украина, Молдавия, Белоруссия: “Толко половина – из Узбекистана Кыргыстана и Таджикистана. Мы проводили мониторинг, и по мониторингу выходит 1200-1500 мигрантов из стран Средней Азии. Они являются законными мигрантами. Я не могу как глава противодействовать ЗАКОННОЙ миграции – я тогда буду нарушать закон.
— А сколько незаконных мигрантов?
— А незаконные мигранты — понятие латентное. И власть не может этим заниматься. Власть не ведет розыскную деятельность. Этим должны заниматься правоохранительные органы.
Липатенков — бывший милиционер, федеральный судья, и адвокат — восемь месяцев назад пошел на выборы мэра от КПРФ и победил официального кандидата от Единой России. Последним, 12-м пунктом его предвыборной программы было обещание навести порядок с нелегальной миграцией и наркоманией.
“Никаких девяти тысяч нету. 22400 в городе живут, — рассказывает мэр обступившим его после митинга горожанам, пытачясь перекричать духовой оркестр, играющий партиотические марши. — Вы арифметику хорошо знаете? Ну вот посчитайте, это что: получится что у нас тут каждый второй мигрант?” “Может и так” — неуверенно тянет одна из женщин. “Их очень много”, — соглашается другая.
«Я не думаю, что это очень серьезно, — делится своим ощущением от Лосино-Петровского, где ей приходилось бывать, начальник отдела УФМС России по Московской области в Щелковском районе Галина Игнатьева. — Там много иностранных граждан, но вы же видели, какое идет строительство. Они все в основном работают на стройках. Как правило, они работают законно”. На вопрос про цифры зарегистрированных в городе иностранных мигрантов Игнатьева ответила, что данные собираются по всему Щелковскому району, и трудно вычленить, сколько из них находятся в Ловино-Петровском, но что она и ее ведомство ежемесячно по запросу мэра ему передают сводку.
“Есть проблема с птицефабрикой, — призналась Игнатьева — там мы проводим рейды, и полиция проводит рейды. Проблема конечно есть, но она не такая большая. Не пойму, с чем это связано, но постоянно обстановка в этом городе нагнетается. Как будто кто-то будоражит”.
Организаторы митинга, на которых местная администрация прямо указывает, как на будоражащих, напротив, считают, что своими акциями они предотвращают возможное насилие. “Здесь может быть Кондопога, — мы своими акциями хотим, чтобы ее не было. Вот мы собрали митинг — люди пришли, выпустили пар и все в рамках закона, — объясняет Алексей Бутенин, руководитель московского областного отделения МОО Справедливость, соорганизатор митинга. — Администрация и полиция не хотят замечать проблему, но если общество верит в ведьм — будут костры инквизиции”.
Отношения между администрацией Лосино-Петровского и организаторами “митинга русской чести” не всегда были конфликтными. Несколько месяцев назад выступавший на митинге в камуфляже Владимир Лактюшин в рубашке и галстуке сидел рядом с мэром Вячеславом Липатенковым и хвалил его за предоставленное помещение и активное участие в круглом столе по теме ЖКХ. Именно в сфере ЖКХ между бывшими союзниками возникли разногласия: движение “Мой двор” — официальный партнер управляющей компании ООО “Управдом” , обслуживающей 141 из 155 домов в городе. в руководство которой недавно вошел один из соорганизаторов митинга Владимир Маркин. Мэр Липатенков обвиняет компанию в огромной задолженности (более 6 миллионов рублей), а те его в ответ — в аффелированности через жену с другой управляющей компанией — ООО “Мир”, которая обслуживает 6 домов и активно участвует в мэрской программе развития ТСЖ. Жена градоначальника Любовь Липатенкова действительно числится соучредителем ООО “Лосино-Петровские коммунальные сети МИР”, но по словам ее супруга, деятельности компания никакой не ведет — “можете запросить налоговую, там одни нули” — и управляющей не является. “Я будучи адвокатом действительно имел договоры на юридическое обслуживание с управляющей компанией МИР, — объясняет Вячеслав Борисович, — но как только меня избрали я, естественно, все коммерческие отношения с ними прекратил”.
«Они устрашающе выглядят»
Поговорив с тремя десятками человек в городе, я не нашла ни одного, кто сказал бы, что проблема миграции его не волнует. Практически все комментарии, большинство которых нельзя публиковать, потому что они содержат одновременно оскорбления и призывы к насилию, сводятся к тому, что мигрантов скоро станет больше чем коренных горожан, что люди не чувствуют себя в безопасности, боятся за своих детей и если, не дай Бог, чего, готовы браться за вилы. С другой стороны, я не встретила ни одного горожанина, кто смог бы рассказать какую-то конкретную историю об убийстве или изнасиловании, совершенных мигрантами, из первых рук: все что-то подобное слышали, но деталей не знают и стопроцентно ни в чем не уверены. Впрочем, такой один случай смог вспомнить мэр Липатенков — еще из своей адвокатской практики: три мигранта из Украины изнасиловали таджичку – тоже мигрантку.
– Мы не то что совсем против мигрантов, – говорит продавщица из магазина. Но здесь они просто немножко обнаглели.
– Обнаглели? Как?
– А так — хозяевами себя чувствуют.
– В чем это заключается?
– А вы днем зайдите на рынок: русских совсем нет, одна чернота. Мы, русские такие: у нас Ванька сидит – давайте еще и Маньку посадим, а те – дружные. Один квартиру купил – он туда еще 10 человек поселит, дом построит – даст другим построить.
– Их просто много, — вступает в разговор ее приятельница. — В 8 вечера в магазин лучше не заходить, с ребенком лучше не гулять. Один раз сама слышала, как они непристойные вещи говорили в присутствии тринадцатилетних девочек.
– Вот я иду как-то со стороны стадиона, — подключается к нашему разговору мужчина средних лет, — и вижу на углу двое кавказцев, ну или азиатов. Один из них в магазин ходил, купил еды и они расстелили газетку и теперь эту еду делят. И он достает тесак и режет им пополам батон колбасы. Во-от таким тесаком. Я ничего не могу сказать, но тесак у них БЫЛ.
– Сколько в вашем классе учится детей мигрантов? – спрашиваю двух миловидных девочек-подростков – Настю и Кристину, пришедших на митинг, по их словам, «потому что весь город тут, и просто интересно, что тут происходит».
– Два, три, четыре, — начинают старательно считать девочки – Человек пять, наверно. Из тридцати двух.
– И как складываются ваши отношения?
– Дружим.
– То есть у вас проблем нет?
– Проблема, что у них успеваемость не очень хорошая, хотя есть один из них, кто старается учиться
– А в городе есть проблема мигрантов? Вам страшно ходить вечером по улицам?
– Да, страшно, – уверенно в один голос отвечают школьницы, и одна из них добавляет: Особенно по площади как идешь. Вот лавочка эта — она вся ими забита.
– А что они делают?
– Не знаю, они страшные, — говорит Настя
– Они устрашающе выглядят, — уточняет Кристина.
– Они вам что-то плохое делали? Били, например, или отнимали вещи? – спрашиваю.
– Нет, – признается Настя, – но слухи ходят всякие, и много чего рассказывают, так что страшно становится.
– У меня подружка от них шарахается – как увидит, кричит: все! все бежим! – рассказывает Кристина. И после паузы добавляет: – Но в принципе, если с ними нормально общаться, они тоже вреда не причинят…. Не знаю…
На «птичке»
Визит на «птичку» — прилегающую к городу территорию бывшей птицефабрики, превратившуюся в своеобразное гетто, где живут иностранные рабочие, многие в городе считают делом рискованным и даже безумным – «мало ли что?», «туда даже милиция лишний раз не заходит – боятся». Таких мест в городе два: «птичка» и территория монинского камвольного комбината – бывшего градообразующего предприятия, пришедшего в упадок и представляющего из себя сеть мелких частных мануфактур. О том, что происходит за заборами птички и комбината, в городе рассказывают легенды. Я слышала от разных людей, что «у них там свое кладбище» и что «у них там подземные 4-этажные катакомбы».
Въезд на «птичку» перегораживает шлагбаум, но наш провожатый быстро договаривается и шлагбаум открывают. Впереди долгая дорога вдоль стены, и наконец мы останавливаемся у одного из зданий барачного типа. Понять, даже примерно, сколько здесь проживает народу, невозможно. В длинных узких коридорах периодически появляются люди, которые потом куда-то исчезают: издалека кажется, что они появляются из стен.
Мигранты разговаривают мало и неохотно, то ли из-за плохого знания русского языка, то ли из-за нежелания говорить вообще. Самое часто употребляемое слово — «нормально»: живем нормально, работаем нормально, с документами все нормально, с местными жителями — нормально.
— Вы слышали про митинг в городе против мигрантов?
Кивают. Слышали.
«Тут говорили, что русские должны напасть на черных», — рассказывает один из рабочих – азербайджанец Фарид.
— Вы боитесь что на вас нападут?
— Нет, мы не боимся. Мы кроме Аллаха никого не боимся.
— А про митинг что можете сказать?
«Митинг — это неправильно, — говорит Фарид. Он самый разговорчивый из обитателей общежития. Он даже согласился показать свою комнату – небольшое помещение с десятью кроватями в два яруса. — Мы же ни у кого работу не отнимаем. Нас зовут, говорят: есть работа, и мы приезжаем. Мы же не говорим: уходите с работы, мы вместо вас будем работать. Мы не приехали на разборки, мы не приехали на стрелку, мы приехали чисто работать.
Добровольные дружины и новый завод
Обещанную избирателям программу борьбы с нелегальной миграцией мэр Липатенков обещает представить депутатам в конце ноября — после того, как она пройдет экспертизу в прокуратуре на коррупционнную составляющую. До этого он не стал делиться ее деталями, но поделился своей идеей развития Лосино-Петровского: он хочет привести в город высокотехнологичный завод на 500-600 рабочих мест, который бы встал на место нынешних мигрантских “гетто”. “Вот эта задача — хотя бы на 500-600 рабочих мест. Это будет завод, который станет градообразующим предприятием. Я уже обратился в областную Думу”.
Примерно в это же время — к концу ноября — должны начать действовать добровольные народные дружины — местный совет депутатов в ответ на обращения жителей рекомендовал инициативной группе создать и зарегистрировать добровольную народную дружину, а мэру — заключить с ними взаимовыгодное соглашение. По данным Лактюшина, в ДНД уже записались 35 человек из числа местных жителей — в основном отставные полицейские и десантники. Добровольные дружины, признается Бутенин, нужны для поддержания порядка в городе вообще, потому что местная полиция “какая-то расслабленная”: “Речь идет не только о мигрантах, но и о местном быдле”.
Что выйдет из каждой из этих идей сказать сложно, зато очень просто предположить, чем может закончиться любой конфликт на бытовой почве в городе, который полнится слухами и страхом.
