АЛТЫНОРДА
Мультимедиа

Ляйля БАЛГИМБАЕВА. Как нам сберечь генофонд нации?

голощекин«И что за диво?.. Издалека,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..»

Эти пронизанные болью стихи Лермонтова об убийстве эмигран­том Дантесом, гениального русского поэта, составляющего ценнейший ге­нофонд России — Пушкина. Гитлер же пошел дальше, он был одержим целью стереть с лица земли весь еврейской народ, как представителей передового генофонда человечества, наделенного светлым умом, огромным интеллек­туальным потенциалом и гениальным мышлением. Сталин, несмотря на то, что являлся сильным прирожденным лидером, обладающим богатой ин­туицией и проницательным умом, до­пустил ряд грубых промахов, не без влияния своего окружения, что при­вело к массовой репрессии советских людей. В частности, в Казахстане при руководстве Голощекина, циничного и жестокого первого секретаря Казах­ского краевого комитета партии, была истреблена вся национальная интел­лигенция, отобран у казахов весь скот, повлекший страшный голод, нищен­ство и тотальное вымирание корен­ного населения. Масштабы трагедии, боли и горя казахского народа были ужасающими! Повальная гибель лю­дей исчислялась миллионами! За все время своей истории казахская степь не испытывала такого чудовищного истребления народа! Казахстан под­вергся массовым политическим ре­прессиям: в застенках НКВД расстре­ливались лучшие сыны казахского на­рода, другие же, без пищи, одежды и крыши над головой почти все вымерли в зимнюю стужу. Попытки сопротив­ления казахов, издревле занимавших­ся скотоводством и ведущих кочевой образ жизни, против насильственной конфискации и коллективизации же­стоко подавлялись карательными ак­циями. Коренное население жило в постоянном страхе за свою жизнь и жизнь своих близких. Когда же казах­ские коммунисты поднимали важные проблемы, имевшие решающее значе­ние для экономики республики, такие как создание собственной обрабаты­вающей промышленности, Голощекин обвинял их в байской идеологии. На имя Сталина он отправил письмо, где обосновал необходимость проведения в Казахстане «Малого октября» и ис­прашивал «добро» на тотальный и пла­номерный геноцид. Преследуя видных казахских коммунистов — Т.Рыскулова, С.Ходжанова,   С.Мендешева,

С.Садвакасова, О.Джандосова и др.,

он фабриковал свои обвинения в виде «национализма» и т.п. Те, кто ещё оставались живы, чтоб спастись от свирепствующего голода и жестоких репрессий, вынуждены были тайно бежать со своей родной земли в Ки­тай, Афганистан и Иран, потомки которых до сих пор живут в дальнем зарубежье. Но, многие из откочевников от голода и холода умерли в пути — вся степь была усеяна их трупами. С конца 1931 года в Центр со всех мест Казахстана шли потоки пронзитель­ных писем, докладных и телеграмм о сложившейся критической ситуации на местах, связанной с поголовным голодом: «Председателю ВЦИКа М.И. Калинину (10 февраля, 1932 год). «Все население, проживающее в Казахста­не, умирает от голода, в некоторых местах народ гибнет целыми аулами, например: в аулсоветах №№ 9, 10, 11, в Павлодарских и Иртышских районах, а также во всех районах Казахстана. В последнее время везде происходит гибель, смерть населения, посев не родится, весь скот сдан государству… питаться населению нечем».

В президиум ЦИК СССР 1 февраля 1932 года писали политические ссыль­ные: «В течение примерно полутора месяцев в Павлодар стекаются из районов голодные, опухшие и одетые в лох­мотья люди, преимущественно казахи. Город наводнен ими. Развелось неве­роятное нищенство. В каждом доме (нищих) перебывают за день десятки человек. Ходят голодные всех возрас­тов: молодые, старые, дети. Свалочные места усеяны голодными людьми, вы­бирающими и поедающими отбросы».

Но все эти отчаянные обращения за помощью остались безответны. Тота­литарная система исключала возмож­ность обратиться кому-либо за защи­той. Полнейшее бесправие и произвол. Попирание всех гражданских прав и свобод. Преступная деятельность Голощекина в Казахстане, нацеленная на истребление коренной нации, име­ло трагические последствия для всего казахского народа. По сути, он тот же Дантес, поднявший руку на генофонд казахской нации. А сколько необучен­ных казахов во время второй мировой войны было брошено на фронт в каче­стве «пушечного мяса»? Каковы ис­тинные масштабы потери казахского народа? Лишь осознавая трагическое прошлое своего народа, можно понять бесценность настоящего. И сегодня, когда мы обрели долгожданную неза­висимость, являемся титульной наци­ей со своей государственностью, про­живаем по праву на земле своих пред­ков и обладаем своим родным языком, культурой и традициями важно со­хранить все то, что мы имеем и при­ложить все усилия для дальнейшего процветания нашей Родины. Немало­важным значением в развитии любого государства имеет человеческий фак­тор, в связи с чем необходимо высоко ценить имеющийся потенциал наро­да, всячески поддерживать молодых талантливых людей и прогрессивных топ-менеджеров, уметь как любящим родителям прощать их ошибки, помочь им как своим сыновьям и дать им воз­можность реализовать свой богатый интеллектуальный потенциал во благо Родины- Дай БОГ мудрости не попасть в сети и не идти на поводу у «новых за­вуалированных голощекиных», при­крывающихся высокими фразами, но преследующих ту же цель, чтоб не оказаться в трагичном положении на­шего прошлого.

Одним   из  типичных примеров трагедии   того   времени   является судьба видного партийного и полити­ческого лидера Турара Рыскулов и его семьи. Из воспоминаний его дочери Сауле Рыскуловой: «Т.Р.Рыскулов был обвинен в преступлениях, предусмо­тренных статьей 58 по четырем под­пунктам: «измена Родине», «террор», «диверсия», «участие в контррево­люционной деятельности». Суд под председательством В.Ульриха длился 15 минут и завершился приговором: «К высшей мере наказания — расстрелу». Кстати, место захоронения останков отца тщательно скрывается до сих пор…

После ареста отца 21 мая 1937года семья наша стала убывать. Через два месяца вслед за папой увели двадцати­летнего родного брата моей мамы — Шамиля и отправили отбывать пять лет в Коми АССР. За ним был осужден мой сводный брат Искандер Рыскулов и сослан в Онеглаг. Ему было всего 17 лет. В лагере он заработал тяжелую форму туберкулеза легких, был осво­божден в 1939 году и отправлен назад в Москву, где в 1940 году в возрасте двадцати лет скончался. В феврале 1938 года забрали тещу Турара Рыскулова — Арифу Атауловну Исенгулову, мою пятидесятилетнюю бабушку, и на восемь лет этапировали в Карлаг как ЧСИР(члена семьи изменника Ро­дины), где она через восемь без мало­го лет скончалась от кровоизлияния в мозг. Вслед за своей мамой в апреле 1938 года погнали жену Т.Рыскулова Азизу с грудным ребенком (моей млад­шей сестрой Ридой) по этому же эта­пу в тот же Акмолинский лагерь жен изменников Родины (АЛЖИР). Однако все годы моя мама и бабушка находи­лись порознь, на разных «точках», и больше никогда не встречались. Мою сестру Риду отобрали у матери в трехлетнем возрасте и вместе с та­кими же обездоленными детьми увез­ли грузовиком в Осакаровский детдом Карагандинской области. Наша мама пробыла в Карлаге почти десять лет.

Меня, четырехлетнюю, и сводную девятилетнюю сестру Майю Рыскулову отправили в Дубчанский детдом Одесской области…

Дети, выросшие без родной матери, носили в себе лишь её воображаемый образ. Мать, долгие годы не видевшая своих детей, вообще не представляла их повзрослевшими. Мы, две сестры и мать, встретились фактически со­всем незнакомыми. Начался период узнавания друг друга, изучения ха­рактеров и привыкания. Долгое время мы не могли признести слово «мама». Наконец я как старшая начала его вы­говаривать, за мной последовала се­стра. Разве это не трагедия?..»